Беляков А.В. Араслан Алеевич — последний царь касимовский. // Рязанская старина, 2004-2005. С.8-30. / сост. А.О. Никитин, П.А. Трибунский. — Рязань: Край, 2006. — Вып. 2—3. — 472 с.: [16] л., илл.
<PAGE 8> А.В.Беляков (Рязань).
Касимовское царство на протяжении всего периода своего существования (XV-XVII вв.) оставалось весьма специфическим образованием. Не обладая собственной территорией, оно выступало как, структура, параллельная общегосударственному административно-территориальному делению.
Царство выполняло несколько функций: являлось местом проживания одного из служилых Чингисидов и его военного отряда, служило демонстрацией веротерпимости и щедрости правителя Москвы, обеспечивало необходимый статус для возможных претендентов на престол в государствах - осколках Золотой Орды, повышало престиж московского государя как царя царей, использовалось в посреднических целях при некоторых контактах со странами Востока. Первоначально Касимов не отличался от иных татарских юртов1 на территории России (Кашира, Звенигород, Юрьев Польский, Сурожик, Руза, Бежецкий Верх). Но со временем он приобрел черты некоего сакрального центра, такого как Сарайчук для Джучидов (потомки старшего сына Чингисхана Джучи) и ногаев2 — места расположения династического некрополя. Значение города для мусульман повышалось наличием в нем каменных дворца и мечети (единственных в тогдашней Руси). По-видимому, статус Касимова принимался и за пределами Московского государства. Разрядные книги и летописи не фиксируют набеги на город. Они проходили несколько севернее (Муром) или южнее (Шацк).
После захвата Казани и Астрахани политическое значение царства падает. Казалось, с крещением в 1573 г. Симеона Бекбулатовича данное образование полностью себя изжило. Тем более, что прежние свои внешнеполитические задачи оно выполнило. Но с началом нового царствования (Федор Иванович) и установлением новых династий (Годунов и Романовы), после многолетнего забвения вновь возникла потребность в «карманном царстве». Касимовские цари начинают присутствовать на послов и посланников3, а также принимать участие в дипломатических переговорах4. Меняется и уровень престижности титула касимовского царя для Чингисидов-изгоев — теперь это почти единственная возможность получить царский титул, несший к тому же и значительные материальные выгоды.
В 1614 г. касимовским царем становится Араслан Алеевич, внук сибирского хана Кучума5. Этому чингисиду и посвящено предлагаемое исследование.
<PAGE 9> 26 октября 1582 г. отряд атамана Ермака занял столицу г. Искер. Но покорение Сибири на этом не закончилось. Вооруженное сопротивление потомков последнего хана продолжалось до середины XVII в.6 20 апреля 1598 г. Кучум оказался разбит тарским воеводой Андреем Воейковым на берегу р. Оби, бежал в Ногайскую орду, где и был убит. Многих его жен, детей и внуков взяли в плен и вывезли в Россию7. Среди почетных пленников оказались жена старшего сына Кучума Алея (Али)8, Хандаза9, с сыном Хансюерем10, дочерью и пасынком Алп-Арасланом. Через некоторое время пленников, по их челобитью, отпустили в Касимов к царю Ураз-Мухаммеду ибн Ондану11 и в Бежецкий Верх к царевичу сибирскому Мухаммед-Кулу ибн Атаулу12, племяннику Кучума13. В это время царевич Араслан был подростком. Он родился несколько ранее своего брата Хансюера (1594 — после 1638 г.). В отличие от последнего, при нем упоминается не мамка, а дядька. Не позднее 1605 г., Араслан уже женат (см. ниже). Мы не знаем наверняка, куда попал Араслан. Можно предположить, что в Касимов. Ведь именно Араслану били челом в службу в 1611 г. многие татары убитого касимовского царя Ураз-Мухаммеда14. Трудно предположить, что они готовы были связать свою судьбу с человеком, им полностью неизвестным. В подтверждение этого говорит и женитьба царевича на дочери касимовского сеида задолго до 1614 г. (см. ниже). К тому же в Мещере оказались испомещены многие Кучумовичи15. В 1605 г. имя царевича появляется в переписке сибирских воевод. Дело в том, что его отец, Али, стал интересоваться судьбой сына и даже просил отпустить его в Сибирь16. Скорее всего, это было связано с достижением царевичем совершеннолетия, так как известно, что в 1603/04 г. Араслан был на приеме у Бориса Годунова. Его сопровождало 12 человек.
Борис Годунов пожаловал людей царевича: двое «лучших» получили по платку золотому в 10 рублей, кафтану в 8 рублей, шапке в 2 рубля, сафьяновым сапогам в 50 копеек, серебряному ковшу весом в гривенку и по 8 рублей денег. Три человека получили по однорядке в 3 рубля, кафтану в 3 рубля, шапке по 1,5 рубля, серебряной чарке весом в 1/2 гривенки, сафьяновым сапогам по 50 копеек и по 5 рублей денег. Остальным семерым дали по однорядке в 2 рубля, кафтану в 2 рубля, шапке за рубль и по 3 рубля денег17. Пожалование царевичу не известно. Сохранились только размеры корма царевичу и его людям на приезде. На 10 дней Араслан получил по 1 ведру меда малинового и вишневого, по хлебу да по калачу в день, на 6 дней по яловице (яловая корова) в 1, 2 рубля и 2 барана по 20 копеек. Его людям давали 1/2 ведра вина (имеется в виду водка), 2 ведра меда белого, 5 гусей битых, 5 куриц живых, 7 баранов живых и 1/2 яловицы. Кожи требовалось сдавать на ямской двор18. Скорее всего, это было ежедневная дача.
О последующих нескольких годах жизни царевича нам ничего не известно19. Правда, в рассматриваемое время в документах упоминается некий сибирский царевич Еналей. Известно, что так русском языке передавалось имя Джан-Али. С полной уверенностью мы можем говорить, что это двухсоставное имя, вторая часть которого — Али. Можно предположить, что Араслан Алеевич или Арасланалей, как часто передают документы его имя и отчество, мог превратиться, при некоторых условиях, в <PAGE 10> Еналея. Это имя встречается в Москве при Лжедмитрии I20 и позднее, до сентября 1611 г., когда в ввозной грамоте Сююш-мурзе Юсупову сказано: «и тот деи отца его поместья половина, брата его, Ибай мурзин жребей, дано было сибирскому царевичу Еналею, и сибирской де царевич Еналей того брата его, Ибай мурзина поместья, поступился ему, Сююш-мурзе»21. В Смутное время повзрослевший Араслан Алеевич, скорее всего, поддерживал правительство Василия Шуйского. В Касимове его, определенно, не было. Когда в июле 1609 г. боярин и воевода Ф.И. Шереметев захватил город, находившийся на стороне Лжедмитрия II, в Москву отправили некоего касимовского царевича22. Скорее всего, это Кутлу-Гирей ибн Арслан-Али23. В документах он именуется то как астраханский (его дед Ак-Кобек24 являлся астраханским ханом), то как касимовский (он приходился племянником касимовскому царю Мустафе-Али ибн Кайбуле25) царевич.
Известно, что татары двора касимовского царя Ураз-Мухаммеда били челом в службу Араслану Алеевичу в 1610/11 г.26 Это не могло произойти ранее января 1611 г.27 В апреле 1612 г. касимовцы уже поддерживали Второе ополчение К. Минина и князя Д.И. Пожарского. В мае месяце на его стороне выступил и Араслан28. Известно, что в августе того же года под началом царевича находились не только татары, но и русские люди29. В ноябре Араслан Алеевич был в Ярославле с князем Федором Елецким и дьяком Богданом Тимофеевым30 и воевал против некоего казака Нагибы31. В декабре он уже находится в Вологде, где собирает корм в Спасо-Прилуцком монастыре32. Позднее монахи обвиняли царевича во всевозможных «насильствах» и злоупотреблениях. Вряд ли следует искать в этом проявление умышленное проявление недружелюбия мусульманина по отношению к православным. Перед царевичем стояла задача содержать спой отряд в разоренной войной стране, что было само по себе не легко. А европейская практика тогдашних войн показывает, что присутствие любой армии, даже дружественной, дорого обходилось мирному населению33. Интересно, что в этом же монастыре по письму Араслана Алеевича в феврале 1613 г. находился для оберегания романовский мурза Барай ибн Али сын Кутумов34, и скором будущем родственник чингисида35. Согласно явочной челобитной приказчика вотчины Араслана Алеевича, заозерских деревень, от 30 ноября 1612 г. у него имелись земли в Большесольском уезде36. Интересно, что в челобитной царевич назван кравчим. Известно, что придворные чины давались только людям православного вероисповедования. Судя по всему, чин кравчего был пожалован Араслану руководителями Второго ополчения, стремившимися сформировать структуры государственной власти в полном объеме и, одновременно, вознаградить своих сподвижников. Но это пожалование не было подтверждено Михаилом Федоровичем.
После избрания на царство Михаила Федоровича многие участники предшествующих событий стали просить награды за свои заслуги. Не остался в стороне и царевич Араслан. Челобитную он подал в начале лета 1613 г.37 30 июня 1613 г. Араслан получил грамоту на поместье, село Хрепелево с деревнями (1147 чети) в Новом стане Устюжны Железопольской38. <PAGE 11> По-видимому, данное пожалование вызвало очередную челобитную с просьбой замены поместья. Дело в том, что Устюжна Железопольская сильно пострадала еще в 1608/09 г. В 1615 г. в Понизовой волости пашня существовала в 4 из 12 деревень в самом незначительном объеме. К тому же враждебные правительству отряды засели здесь особенно прочно39. 14 ноября сибирскому царевичу Араслану Алеевичу велено дать в Касимове 2036 чети (по-видимому, вместо прежней дачи)40. Скорее всего, ему пожаловали земли царя Ураз-Мухаммеда. Дворцовое село Ерахтур «с приселки и з деревнями и со всякими угодьи» (1328 чети с получетвериком в поле) в Елатомском уезде41, по-видимому, принадлежало Араслану ранее. Ведь должен же он был получить поденный корм или поместье на свое содержание. К сожалению, у нас нет возможности проверить данное предположение. Косвенным его подтверждением является то, что Ак-Мухаммед сеид Шакулов был осведомлен только о елатомской части поместья Араслана (см. ниже). Не являлся ли он как родственник (см. ниже) управителем этого поместья задолго до описываемых событий?
6 марта 1614 г. Араслан Алеевич, уже как новый касимовский царь, получил из приказа Казанского дворца, где ведалась в ту пору Мещера, жалованную грамоту за красной печатью. Ему дали касимовский посад, таможню, кабаки, мельницы, перевозы, рыбные ловли, сенные покосы, 7 сел с приселками и 8 деревень, а также татарские судебные пошлины42. В Печатный приказ за это следовало заплатить 915 рублей 30 копеек. Но «для иноземства» царя их брать не было велено. Остается неизвестной судьба 66 рублей 90 копеек, которые все же были взысканы43. Вернули ли их царю? Грамота из Печатного приказа отправлена в Касимов только 6 июня. Чем вызвана такая задержка? Интересно, что официально царем его объявили только 6 августа 1614 г.44
Почему же касимовским царем назначили сибирского царевича Араслана Алеевича? Была ли вообще необходимость реанимировать этот пережиток прошлого? К сожалению, вопросов здесь значительно больше, чем ответов. Но мы можем сделать свои предположения и выдвинуть несколько версий.
1) Генеалогическая. Араслан Алеевич по формальным признакам являлся свойственником нового русского царя и находился с ним в одной степени родства с Иваном Грозным. Известно, что дочь черкасского князя Темрюка Айдарова Гошанай (Мария Темрюковна) являлась второй супругой Ивана Грозного, ее сестра Малхоруб — одной из жен ногайского бия Дин-Ахмеда ибн Исмаила45, другая сестра — Алтын — жена царевича Бик-Пулада46 и мать знаменитого Симеона Бекбулатовича47 (таким образом, Симеон Бекбулатович приходился племянником Ивану Грозному). В свою очередь, Али ибн Кучум был женат на одной из дочерей Дин-Ахмеда — Ханзаде. В подтверждение данной версии говорит и то, что тетка царя Михаила Федоровича Ирина Никитична Годунова завещала царевичу Сеид-Бурхану свою вотчину, село Волынское в Сетунском стане Московского уезда48.
2) Благодарность за какие-то особые услуги семье Романовых в Смутное время. В те времена челобитчик упоминал обо всех своих заслугах <PAGE 12>нынешнему и предшествующим царям. В одной из челобитных Сеид-Бурхана упоминаются многие услуги его отца, Араслана Алеевича, царю Михаилу Федоровичу, без какой-либо конкретизации. При этом остается ощущение какой-то недоговоренности, как будто делается намек на неизвестные события, о которых нельзя говорить49.
3) Калькирование ситуации предыдущей эпохи. С началом воссоздания Русского государства после избрания на царство Михаила Федоровича Касимовское царство восстановили, потому что оно существовало до этого.
4) Династический брак. После пресечения крымской династии в Касимове почти на 100 лет утвердились Ахматовичи (потомки золотоордынского хана Ахмеда (Ахмата) ибн Кучук-Мухаммеда). Их массовый выезд в Россию начался после падения Большой Орды в 1502 г. Первоначально в Касимове сидели потомки Бахтияра ибн Ахмеда: Шейх-Аулиар ибн Бахтияр (1512-1516 гг.), Шах-Али ибн Шейх-Аулиар (1516-1519, 1536-1546, 546-1551, 1552-1567 гг.), Джан-Али ибн Шейх-Аулиар (1519-1532 гг.), Саин-Булат ибн Бик-Пулад (Симеон Бекбулатович), по-видимому, племянник Шейх-Аулиара. После смерти и крещения всех мужчин этого рода престол перешел Мустофе-Али ибн Кайбуле ибн Ак-Кобеку ибн Муртозе ибн Ахмеду. Но простого родства (Мустофа-Али и Саин-Булат являлись братьями в четвертом колене) для этого было не достаточно. Поэтому наследственные права подкрепили династическими браками: Кайбула женился на дочери своего троюродного брата Джан-Али, а Мустофа-Али на Салтан-бике, дочери ногайского мирзы на русской службе Али ибн Кутума и, одновременно, племяннице казанской и касимовской царицы Сююн-беки50. Таким образом, право левирата позволяющее наследовать власть через жену, узаконило претензии нового правителя. Еще нагляднее это прослеживается при посажении в Касимов Ураз-Мухаммеда ибн Ондана (1600-1610 гг.) (из казахских (казацких) Чингисидов) и Араслана Алеевича. Право на титул они получили одновременно с женитьбой на вдове Мустофы-Али, царице Салтан-бике51. Шаткость выдвинутой гипотезы в том, что мы из-за недостатка сведений можем подменить причину и следствие. Или Араслан Алеевич женился, чтобы легитимировать свои претензии на касимовский престол, или чингисида сделали царем, потому что он женился на пожилой царице и в Москве, не долго думая, наградили героя недавних событий, воссоздав исчезнувшее царство.
5) Дипломатическая. Как уже говорилось, с гибелью Кучума сибирским ханом провозгласил себя его сын Али (данный титул признавался и на Руси). С его пленением формального повода для избрания нового хана не возникло, и этим он фактически сослужил службу Москве. Провозглашение одного из его детей касимовским царем должно было в глазах сибирских татар поднять престиж Али и показать, что царь московский жалует Кучумовичей, стимулируя, таким образом, их замирение и выезды в Россию.
К сожалению, данные источников пока не позволяют сделать окончательный вывод, и мы должны ограничиться констатацией: на рубеже 1613-1614 гг. принимается решение о воссоздании Касимовского царства с Арасланом Алеевичем во главе.
<PAGE 13> Что же и на каких условиях получил новый касимовский царь? Документы позволяют ответить достаточно полно. Араслана Алеевича пожаловали касимовскими посадом, таможнею, кабаками, мельницами, перевозами, рыбными ловлями и сенными покосами. Согласно дозорным книгам Михаила Беклемишева 1613/14 г. с перечисленного собиралось доходов и оброков 479 рубля 32,5 копеек52. Но достаточно быстро доходы начинают расти. Таможенных, мытных и перевозных денег в год собиралось от 400 до 600 рублей, три посадских кабака приносили по 400-500 рублей в год. Три кабака в Касимовском уезде отдавались на откуп: на Толстиковском (Толстуковском) перевозе за 10-11 рублей, в селе Ахматове и на Столбищевском перевозе по 8-10 рублей. В 1622/23 г. перечисленные кабаки были даны на откуп купцу московской гостиной сотни Ивану Григорьеву Цылибееву да гороховецкому посадскому человеку Никифору Васильеву Ширяеву «с товарыщи» за 1150 рублей. На следующий год царь предлагал отдать кабаки за 700 рублей, а откупщики соглашались взять откуп только за 500 рублей. Поэтому доходы с кабаков стали по-прежнему собирать «на веру» посадские люди царя Араслана. Ведал этим «царев дворовой князь» Тахмамет Шамарданов. Помимо этого в Касимовском уезде пустовало 3 кабака, «потому, что на тех кабакех питухов не живет»: в Селищах, Болтаеве и Казанове. В Касимове же находилась винокурня, «а в ней котел железной, да десять кубов железных, да десять труб медных и два чана мерники»53. Когда после смерти Араслана Алеевича кабаки отписали на московского царя и стали отдавать их на откуп, то желающих также сыскалось не много54.
На реке Сынтул царю принадлежали 2 мельницы. С «вышней» оброк платил касимовский посадский человек Сергей Потапов «с братьею» — 3 рубля; с нижней — «Петрушка да Гришка Офонасьевы племянники Максимовы» — 6 рублей. На р. Оке от Бабинского до Толстуковского островов Араслану Алеевичу принадлежали рыбные ловли. За них ловцы Минька Васильев да Клеша Малаев с товарищами ежегодно плотили оброк в 7 рублей, «оприч того, что те ж ловцы ловили рыбу на царя шестью свясками, а в Касимове де те свяски зовут бобыкою». Ловили на царя осенью по 1-2 воза белорыбицы, стерляди и всякой белой рыбы. С 52 лавок в Касимове собирали ежегодный оброк по 25 копеек (всего 13 рублей). С хлебников и калачников калачного ясаку — по 20 копеек (всего 5-6 рублей). С соляного амбара Мишки Кривцова оброк — 3 рубля. С 92 дворов посадских и бобыльских — по 10 копеек на год55. В это время в Касимове имелись Татарская, Ямская слободы и слобода великой инокини Марфы Ивановны, жены патриарха Филарета и матери царя Михаила Федоровича. Араслану принадлежала только Татарская слобода. Сапожники платили по 1 рублю 20 копеек. Уже при Араслане Алеевиче в Касимове появилась (приблизительно в 1622 г.) воскобойня. Все время ее держал на откупе крестьянин Новой слободы (инокини Марфы Ивановны) Панфилко Ефремов, платя 3 рубля. Царю принадлежал и фруктовый сад царя Ураз-Мухаммеда размером 43 на 42 сажени (93 на 91 метр), в котором росло 70 садовых и лесных яблонь, а также вишневые деревья56. Посадские люди собирали царю «наметные деньги» по 10-20 рублей для посылки <PAGE 14> на государеву службу даточных людей царя. Нанимали подводы «под запас» до Москвы. Косили сено под Касимовым (1500 копен). Жали на Араслана хлеб (6 дней в году). Ходили на двор царя «для всякого изделья» по 5-20 человек в день57. Подробнее о взаимоотношениях касимовского царя и посада будет сказано ниже.
Помимо этого в Елатомском уезде Араслану Алеевичу принадлежало дворцовое село Ерахтур «с приселки и з деревнями, и со всякими угодьи, и с луги, и сбортными ухожеи, с верховым медвеным оброком, и с рыбными ловлями, и з бобровыми гоны, и со вспуды, и со всякими угодьи» (1328 чети и 264 крестьянина). Ежегодно село Ерахтур и сельцо Мышца, без деревень давали 300 четей «разного» хлеба58, 40 полтей свиного мяса, 30 баранов. На Пасху, Петров день, масленицу и какой-то татарский праздник (Уразбайрам?) давали по 7 пудов меда пресного, 3 пуда масла коровьего, 33 барана. Крестьяне косили и возили сено (3000 копен), заготавливали дрова, поставляли и возили запасы в Москву и в Ярославль самому царю, его отцу и «братьеи»59 по 50 и больше подвод, дважды в год ловили на озёрах рыбу (5-8 возов). Верховой медовый оброк приносил 29 пудов меда. А с 1624/25 г. Араслан Алеевич стал требовать еще и по 150 рублей деньгами на год. В Елатомском уезде за царем были сельцо Котурово и деревня Беляково60 (Царево тож), сельцо Вежи с деревнями — «чем пожалован был прежний касимовской царь Ураз-Магмет» (95 крестьян). Об их повинностях известно не все. Крестьяне «делали всякое изделье, косили сено (1500 копен), давали ежегодно по 15 баранов61. Всего по писцовым книгам 1627 г. за царем числилось 3795 чети с полуосьминою, покосов на 9110 копен, бобровые гоны, рыбные ловли и бортные ухожья62.
Еще одной статьей доходов царя являлись татарские пошлинные деньги с судных дел касимовских князей, мурз и татар царева двора и сеитова полка63. На протяжении всего рассматриваемого периода вопрос о судебных пошлинах был наиболее острым и принципиальным. Ведь это последний сохранившийся к началу XVII в. символ автономности данного политического и этнического образования. Царь Араслан прекрасно осознавал данный факт и на протяжении всего своего царствования боролся за сохранение и расширение своих судебных привилегий. Как еще один источник доходов, по-видимому, не превышающий в лучшем случае несколько десятков рублей, данные пошлины интересовали касимовского правителя меньше.
В 1614/1615 г. в своей челобитной на имя Михаила Федоровича царь Алей утверждает, что «при прежних де касимовских царех касимовские воеводы и приказные люди татар не суживали и в суде не сиживали, а сидели, де в суде их [Касимовских царей — А.Б.] люди, кому он прикажет». 3 апреля 1615 г. по государеву указу послана грамота в Касимов к воеводе князю Семену Звенигородскому, по которой всех касимовских татар велено судить «во всем царя араслановым людем, кому прикажет». 21 июля того же года в ответной грамоте касимовский воевода опротестовал древность этой практики: «при прежних де государех касимовских татар и посацких, и всяких руских и проезжих людей суживали воеводы, а с воеводами сиживали в суде касимовских царей приказные люди <PAGE 15> по одному человеку для пошлин, что пошлинные деньги на прежних на касимовских царей».
15 августа это дело слушалось в Боярской Думе. Бояре приговорили: в компетенции суда Араслана Алеевича оставить татар «царева двора» и русских людей, «которые ему даны»; дела против царевых людей ведать воеводе, при этом, если «царев человек» не захочет отвечать перед воеводой, то дело подлежит рассмотрению в Москве; суд над служилыми татарами находится в компетенции воеводы, а пошлины собираются на касимовского царя, для чего в суде должен присутствовать его человек.
20 августа грамоту с решением отправили в Касимов. Но в ней имелось дополнение: дела между русскими людьми иных волостей и уездов и касимовцами (в том числе и служилыми татарами) ведать воеводе, а пошлины собирать на Михаила Федоровича. Араслан Алеевич вновь стал ссылаться на прежнюю практику: при прежних касимовских царях воеводы «князей и мурз, и всяких людей ни в чем не суживали... и он де перед своею братьею, перед прежними перед касимовскими цари в том опозорен». Воеводе князю С. Звенигородскому на это поступило распоряжение: «князей и мурз, и татар и прочих людей, которые даны царю Араслану» не судить, Но уже 16 февраля 1616 г. в Касимов воеводе послана грамота «против... грамоты, какова послана во 123-м году августа 20 день».
Между 1 и 12 сентябрем 1616 г. в Москву пришла грамота от касимовского царя, в которой он в очередной раз просит оставить за ним суд над служилыми татарами. 12 сентября прежнюю практику судопроизводства сохранили. Ее же подтвердили и 16 декабря. Но появилось и значительное добавление: «а лучитца судится руским всяким людем с татары» — пошлины собирать на Араслана Алеевича, если виновен будет русский. Возможно, подобная практика существовала уже с 12 сентября 1616 г., но под последней датой она упоминается как поздняя приписка. Известна также недатированная копия челобитной царя Араслана (не позднее 1619/20 г.), в которой он жалуется, что судебные пошлины велено собирать на Михаила Федоровича64.
16 октября 1621 г. по этому делу принято окончательное решение: в ведении Араслана Алеевича оставлены посадские люди и татары: дворовых людей, «опрнчь разбоя и татьбы с поличным» воеводам также не судить, а судить в Москве в Посольском приказе; касимовские князья, мурзы и татары царева двора и сентова полка находятся в компетенции воеводы, а судные пошлины собираются на царя Араслана. Для этого к пошлинам должен быть приставлен царев человек; в случае если люди находящиеся в юрисдикции касимовского царя «учнут бить челом, что им у царя управы не будет» и их в «меньших» делах судить воеводе, а в «больших» отсылать в Москву в Посольский приказ; в остальных спорных делах поступать по судебнику65. Но при каждом последующем назначении нового воеводы вопрос о судебных пошлинах всплывал вновь и требовал специального разъяснения из Москвы66. А после смерти Араслана Алеевича 2 апреля 1626 г. касимовский царевич Сеид-Бурхан Арасланович лишился всех доходов, в том числе и судебных пошлин, кроме поместий. В мае 1636 г. значительную их часть возвратили, но, судя по всему, без <PAGE 16> судебных пошлин67. Поэтому можно ставить вопрос об упразднении Касимовского царства со смертью его последнего царя. С этого момента касимовский царевич становится в один ряд с другими служилыми сибирскими царевичами, хотя и в несколько привилегированном положении. В сметном списке 1630/31 г. царевич касимовский стоит третьим за своим дедом Алеем и юргенчским царем Алеем и юргенчским царевичем Авганом68. Кстати в XVII в. в документах не упоминается Касимовское царство, а только цари и царевичи.
Другим фактом постепенного сокращения прерогатив касимовского правителя является дозволение 23 мая 1625 г. его детям боярским целовать крест (приносить присягу) при судебных разбирательствах в других городах местным воеводам. Самостоятельно шертовать мурзам было по-прежнему запрещено69. Тогда же царь Араслан просил дозволения для себя и своих родственников не целовать крест и не шертовать воеводе70. Некоторым косвенным подтверждением ликвидации царства в 1626 г. служит тот факт, что после смерти Василия Араслановича (Сеид-Бурхана) в 1679 г. его поместья и иные источники доходов перешли не бабке Фатиме-султан71, а двум сыновьям, Семену и Ивану Васильевичам, с тем, чтобы они содержали мать, княгиню Марию Никифоровну, и бабку72. Показательно, что ликвидация царства происходила одновременно с попыткой реорганизации романовских служилых татар. В 1616-1617 гг. из ведения романовских мурз изъяли их служилых татар. В 1621 г. этот военный отряд оказался восстановлен, но у мурз Юсуповых и Кутумовых отняли доходы с посада г. Романова и передали в Посольский приказ. Там же стали ведать и романовских ногайских татар73. В 1619/20 г. Касимовское царство так же передается из приказа Казанского дворца во внешнеполитическое ведомство74.
Но вернемся к правлению Араслана Алеевича. Часть из своих доходов царь передал родственникам, а также татарам и русским людям своего двора. В Касимове имелся еще один кабак, на котором держали только просяную брагу. При Ураз-Мухамеде его отдавали на откуп за 15-20 рублей. Теперь доходы с бражного кабака шли жене Араслана, Салтан-бике75. 50 рублей из таможенных доходов составляли годовое жалование Ак-Мухамед сеид Белек сеид Шакулова76. 40 рублей с ватажных рыбных ловель села Ерахтур предназначались князю Тохтамету Шамарданову77.
Всем своим служилым людям царь давал деревни или поденный кормом, который мог заменять пустыми землями из своего поместья, а также денежное жалование, суммарно 550 рублей78. Ряд холостых татар получали только годовой оклад, а кормились за столом. 10 человек находились на полном обеспечении у царя. Деревнями владели: Иш-Мухаммед сеид Белек сеид Шакулов (деревня Уланова Гора — 66 четей в одном поле79), Ак-Мухамед сеид Белек сеид Шакулов (деревня Большие Пекселы — 195 четей с полуосьминою), Келмамат аталык80 Агилдеев (деревни Шоста и Малые Пекселы — 231 четь с осьминою), князь Тохмамед Шамарданов (половина деревни Куземкиной — 152 чети с осьминою), Аликей мурза Акаев сын Тенишев (половина деревни Шишкиной), Сара Еломанов (половина деревни Куземкиной — 141 четь с осьминою, по-видимому, <PAGE 17> 9 крестьянских и бобыльских дворов, Иштерек Байтереков (деревня Мосеева — 98 четей с осьминою), Иван Елизаров сын Овинов (Авинов) (половина деревни Шишкиной)81. По-видимому, они составляли верхушку царева двора82.
У нас есть возможность установить происхождение и сроки службы всех служилых людей. Касимовцами, скорее всего из двора царя Ураз-Мухаммеда, были 25 человек: Иш-Мухаммед сеид Белек сеид Шакулов (частое упоминание с момента приезда царя в Касимов, который автор относит к 1614 г.)83, Ак-Мухаммед сеид Белек сеид Шакулов (1610/11 г.), Кутушай сеид Янмаметев (1617 г.), абыз84 Сафар Ишкинеев (1614 г.), Малей Еналеев (1614 г.), Тохтар Янгилдеев (с московского разорения), Сунчалей Исаков (1614 г.), Байбахта Байкеев (1621 г.), Утей абыз Аликеев (с московского разорения), Асан Тенибеков (1614 г.), Ишкей Ганин (1614), Алмакай мурза князь Алышев (1622 г.), Анлагун Иванов Сын Абызов (1614 г.), Иш-Мухаммед Енмаметьев (1614 г.), Уразай Азеев (1614 г.), Кармай Данилов (1614 г.), касимовский жилец Сафар Григорьев сын Серебреник, ключник Девлеткилдей Пилев (1614 г.), ключник Байричюр (1614 г.) конюх Айтюш Мосеев (1614 г.), конюх Бичура Бартыков (1614 г.), конюх Уракай Мартынов (1623 г.), конюх Топай Мартынов (1623 г.), конюх Малтабар Болдырев (1614 г.), конюх Семен Полкин (1614 г.). Сибирских татар — 11 человек: Келмамет аталык Агилдеев (1598 г.), Иштерек Байтереков (1615 г.), Баймамет Зенчаров (1612 г.)85, Деум Бехтемирев (1611 г.), Исенгилдей Янгилдеев (1615 г.)86, Кичей Чоров (бил челом за долго до Ак-Мухаммеда сеида)87, Билял Безергенев (1621 г.), Молла Чепанов (около 1601 г.)88, Моян князь Бетин и Едигер Шамаев («царевы Араслановы старинные люди, у царя и породнилися»), Тумак Тохмаметьев (1617 г.). Ногайцы — 7 человек: князь Тохмамет Шамарданов (1614 г.), Сара Еломанов (1615 г.), Елмамет Билмаметев (с московского разорения), Василий Чаваев (1617 г.), Анлагун Теребердеев (1614 г.), Барай абыз Кудашев (бил челом в московское разорение), Кулабердей Анлебердеев (1624 г.)89. Русских — 5 человек: Иван Елизарьев сын Овинов (1614 г.)90, угличский сын боярский Макар Алферьев сын Нелидов (1617 г.), Фома Иванов сын Суворов (1623 г.)91, касимовец Иван Жилин (1614 г.), калмык новокрещен Кандратей Иванов (1620 г.)92. Иные — 6 человек: Аликей мурза Акаев сын Тенишев (1610/11 г.)93, крымец Абдула абыз Асанов (1619 г.)94, московский татарин Еникей Бибулушев (с московского разорения), турок Муса Асанов (бил челом задолго до Ак-Мухаммеда сеида), Кутнай Енаков (с московского разорения), повар литвин Мартьяц95 («взял иво царь в полон под Москвою»)96. Известен еще один конюх царя Араслана, убитый в 1621 г. посадскими людьми — Ишейка Ейкин97. Правовое положение татарских отрядов в России известно нам только по шерти (присяге) казанского царя Абд ал-Латифа ибн Ибрагима 1508 г. По ней Чингисид обязывался не принимать уланов98, князей и казаков от иных служилых царевичей, а также не брать на службу русских людей московского князя99. К началу XVII в. данное ограничение соблюдалось не так строго. Среди людей двора Араслана Алеевича мы видим и православных русских. Наряду с этим происходит ослабление внутренней связи между чингисидом него двором. После смерти царя Араслана его люди начинают искать иные места службы, помимо <PAGE 18> его сына Сеид-Бурхана. Один ушел в Романов к Барай мурзе Кутумову, другой — в Ярославль, к царевнам (сестрам Сеид-Бурхана), иные стали просить о поверстании их государевым поденным кормом100.
Двор Араслана Алеевича выполнял много функций. Царство возникло как место дислокации татарского отряда (орда — по степной терминологии). Военные функции Касимовского царства ушли в далекое прошлое. Но как любой крупный помещик Араслан обязан был предоставлять определенное количество даточных людей. Они составляли часть двора царя. Источники указывают число в 20 человек101. Документы, происходящие из Касимова, называют иногда 25 человек. Наиболее ярким событием, в котором они приняли участие, стала осада Москвы войсками королевича Владислава и гетмана Сагайдачного. Неудачливый претендент на московский престол стал в Тушине 20 сентября 1618 г. Араслан Алеевич в это время находился в Москве со своими даточными людьми и принимал непосредственное участие в обороне столицы. Тогда же под Касимов подходили казаки во главе с Адамом Черкасским: «и его [царя Араслана — А.Б.] службою и радением многие черкасы побиты»102. Время подхода казаков под Касимов можно уточнить: «Ноября в 26 день писали к государю с Коломны воеводы князь Борис Приимков Ростовской да Потап Нарбеков. Ноября в 24 день шли черкасы Гришко с чаты из Касимовского уезду»103. По-видимому, в военных действиях принимали участие не только даточные царя, но и весь его двор. За участие в этих события Араслан Алеевич просил кабак на посаде в Темникове104 или Елатьме, а также дворцовые села во Владимирском уезде. В апреле 1620 г. ему дали елатомский кабак105.
Кроме того, известны имена деловых людей Араслана Алеевича, живших у него на дворе. Купленные латыши106 семейные: Никита Азеев, Лакаш Балоченной, Бурнаш, Ишкилдай Мамакаевский, Тисекай, Тениш Кутлеяров, Тулмакай, Чюрай Микитин, Онешка. Воротник Зверев с женою и детьми, родом «арапленин». Холостые деловые люди: Теребердей по прозвищу Дениска, Едигер Пешнак, Молла Зеликсивский. Зимой они получали месячный отсыпной хлеб, а летом на пашне и сенокосе их кормили за столом107. На посаде жили своим двором бобыли-беломестцы касимовского царя: сапожник Левка Остафьев сын Сапожников, кузнецы Ивашка Еремеев сын Кузнецов с братом Демкой, огородники Дорофей Олексеев с сыном Филькой, портной Филька Максимов, плотник Федька с женой, Федосей Кошанин — подъячий на таможне Араслана Алеевича, мельник Гришка Петров с племянником Петрушкой108.
Какие же отношения складывались между касимовским царем и подвластным ему населением? Судя по дошедшим до нас документам, сложными. В 1621 г. между посадскими жителями и Арасланом Алеевичем проходило целое судебное разбирательство, имевшее серьезные последствия. Горожане и царь выдвигали друг против друга серьезные обвинения. В чем их суть? Посадские жители обвиняли царя во всевозможных злоупотреблениях. Помимо «надлежащих к посаду» повинностей он «емлет... из лавок на себя всякие товары лошади добрые, и коровы, и овцы, и всякую животину безденежно. А которые де их братья посадские люди <PAGE 19> учнут ему бити челом о деньгах за товары и за лошади, и за животину и он де за то велит бить плетьми и батоги, и мучит насмерть». Помимо указных 37 рублей 80 копеек царь Араслан собирал дополнительно 80 рублей в год, а также занимался прямым вымогательством. Это приводило к бегству посадского населения. Царь препятствовал принятию православия частью мусульманского населения и «бусурманил» русских людей. В свою очередь Араслан Алеевич обвинял посад в неповиновении и прямом разбое (украли-де 500 рублей кабацких денег и сожгли мельницу)109. Одна из мельниц на р. Сынтул в это время действительно оказалась разрушенной110. Разбирательство завершилось осенью того же года. Главным его итогом стала грамота о судебных привилегиях от 16 октября 1621 г. Скорее всего, с ним же связана неудачная попытка перейти на откупную систему сбора доходов, предпринятая в 1622/23 г.111
Здесь следует сказать о взаимоотношениях касимовского царя и представителях центральной власти — воеводах. Лица, которым можно дать это название, появились в Касимове довольно рано. Впервые они зафиксированы в 1542/43 г. Первоначально они в обязательном порядке являлись думными людьми (по преимуществу, окольничие), но с 70-х гг. XVI в. их статус резко понижается, и мы видим в городе только осадных голов. Вновь воеводы становятся во главе Касимова в 1599 г., и с этого момента уже не исчезают. В их функции входило управление городом, уездом, разбор земельных споров (в том числе и служилых татар), контроль за царем и царевичами112. Память воеводе Ивану Литвинову от 11 июля 1651 г., в которой ему предписывалось следить за царевичем Сеид-Бурханом113, не является чем-то выходящим из обшей практики. Такие же памяти получали и другие воеводы перед вступлением в должность114.
Список касимовских воевод в царствование Араслана Алеевича приводил еще В.В. Вельяминов-Зернов115. Сегодня его можно значительно дополнить. В Касимове упоминаются: Иван Степанович Большой Колтовский (1613-1614 гг.)116, князь Семен Григорьевич Звенигородский (1614-1616 гг.)117, Семен Афанасьевич Бартенев (1616 г.)118, Григорий Иванович Феофилатьев (Фефилатьев) (1616/17-1617/18 гг.)119, Иван Гаврилович Бобрищев-Пушкин (1618/19-1619/20 гг.)120, Никита Григорьевич Полтев121 и Григорий Григорьевич Калединский (1620 — 8 июня 1621 г.)122, Абросим Иванович Лодыженский123 и Иван (Васильевич?) Вышеславцев (8 июня 1621 — февраль 1623 гг.)124, Андрей Федорович Наумов125 и Иван Федорович Кикин (25 июня — 11 июля 1623 г.)126, Иван Константинович Шетнев (21 мая 1623 — январь 1625 гг.)127, Алексей Терентьевич (Смирново) Чубаров (Чуфаров, Чюбаров) (январь 1625 — ноябрь 1626 гг.)128. Все воеводы рассматриваемого периода являлись дворянами по московскому списку, тесно связанными с Рязанским краем поземельно и службой; к тому же многие из них имели богатый опыт дипломатической службы, в первую очередь на крымском направлении. Последний факт говорит о том, что на касимовское воеводство Москвой подбирались лица, наделенные качеством толерантности.
Несмотря на это воеводы и касимовский царь не всегда находили общий язык. Это следует объяснять разными задачами, стоявшими перед <PAGE 20> ними. Если царь стремился к оптимизации управления источниками доходов, то воевода должен был следить за соблюдением законности. Поэтому взаимоотношения, скорее всего, зависели от готовности воеводы пойти на определенный компромисс. Князь С.Г. Звенигородский писал в своей грамоте: «А касимовский царь Араслан Алеевич руских воевод не любят за то, что у касимовских татар руских людей много, а дают за латышей, за некрещеных, женок русских насильством, и в свою их веру приводят, и бусурманят, и в постные дни и в говейна велят мясо есть. И они приходят к нему, ко князю Семену, и плачут, что им от тотар теснота и насильство великое, и он, князь Семен, о том тотарам говорит, чтоб они руских людей за себя насильством не имали»129. Другая ситуация с Н.Г. Полтевым. Посадские люди жаловались на него, что он, «норове царю.., за них с царем в осуде быть не хочет»130.
Воеводе в касимовской приказной избе подчинялись подьячие, приставы, а в остроге — пушкари, затинщики, воротники, разсыльщики. Также в Касимове, на Новом посаде имелась изба (двор, приказ) «холопих дел», в котором сидел городовой приказчик и подьячий, дававшие служилые кабалы мимо воеводы131. Они и составляли местную администрацию.
Точно не известно, где жил Араслан до 1614 г. Последующий период более освещен источниками. Нам известны 4 жены Араслана Алеевича. О Салтан-бике мы уже говорили. Это чисто династический брак, освященный правом левирата. После смерти третьего супруга она с 1627/28 г. получает поденный корм (25 копеек) в Ярославле132. На праве левирата основывался и брак на вдове Азима (Хадумма) ибн Кучума, Карачай (Карачаце)133, дочери абыза Ибердея. Азим умер не позднее сентября 1615 г. Тогда почему-то имущество царевича оказалось у черкасского князя Василия Тюменского134.
Вскоре Араслан, по словам Сеид-Бурхана (точнее сказать, его матери Фатимы-султан и деда Ак-Мухаммед сеида Шакулова, писавших за малолетнего царевича), взял за себя свою тетку с падчерицей, царевной Алтин135, «в шею да в тело». От этого брака родится дочь Салтыкай (1616 г.). После смерти Араслана жена и дочь уедут в Ярославль. Ей назначен поденный корм в 25 копеек в день136, Салтыкай — 30 копеек137. Карачаца умерла 2 апреля 1628 г.138
В 1613/14 г. Араслан Алеевич женился на родной сестре сибирского сибирского мурзы Исинея Карамышева, Наг-салтан (Нагел-салтан, Налсалтан, часто упоминается как «другая царица»)139. В 1619/20 г. московский царь сослал мурзу в Нижний Новгород. Тогда же касимовский царь отправил Наг-салтан к родственникам в Ярославль. Ей назначен поденный корм в 25 копеек140. Оно упоминается до 1651 г. среди ярославских кормовых татар (размеры корма были сокращены до 18 копеек)141.
Четвертая супруга — дочь касимовского сеида Ак-Мухамеда сеид Белек сеид Шакулова, Фатима-султан. По-видимому, брак был заключен не позднее 1605 г. Еще при жизни отца дочь от этого брака — Алма-бике — выдали за сибирского царевича Мухамед-Кули ибн Атаула (умер в декабре 1618 г.)142. Единственный сын царя Араслана Алеевича, царевич Сеид-Бурхан (1624 — не позднее мая 1679 гг.) также родился от этого брака.
<PAGE 21> Пятой женой касимовского царя, судя по всему, являлась мать предыдущего царя Ураз-Мухаммада ибн Ондана. По крайней мере, в документах отмечается, что падчерица Араслана, Ай-ханых, являлась дочерью царевича (иногда почему-то ногайского царя) Ондана и сестрой Ураз- Мухаммеда143. Помимо этого и Касимове у царя «в шею да в тело» жили его тетки Молдур144, Нал-бикем145 и Тур-пача146 со своими людьми. Судя по документам, такое количество женщин с трудом уживались в одном дворце. Ревностная слежка за соперницами, борьба за власть — все это приводило к складыванию тех или иных коалиций и союзов. Трудно сказать, как уживались между собой Наг-салтан, Молдур, Турпача и Алтин, но после смерти царя Араслана и автоматического возвышении Фатимы-салтан, как матери единственного наследника, и ее родственников, Шакуловых, в Касимове осталась жить только царевна Нал-беке. Хотя у бегства в Ярославль были и другие причины. После смерти Араслана Алеевича на московского царя отписали все доходы, кроме поместий. Поэтому жить такой большой семьей стало достаточно трудно. Ярославский корм теткам, женам и дочери составлял в сумме 636 рублей 50 копеек в год147. Но ведь сохранялась возможность получать кормовые деньги в Ярославле, а жить в Касимове.
Настало время поговорить о том, чем были наполнены 12 лет царствования Араслана Алеевича. Это поможет наглядно представить положение и значение касимовского царства и его царя в России начала XVII в. Следует не согласиться с утверждением В.В. Вельяминова-Зернова о том, что новый царь редко покидал город148. Ему достаточно часто приходилось разъезжать, по крайней мере, в первые годы царствования. При этом мы видим его исключительно в Москве, хотя это не значит, что не было посылок в другие места. Подчас трудно установить последовательность событий в рамках одного года. Но это не мешает восстановить хронологию основных событий.
Первый визит Алея в Касимов после событий Смутного времени, еще сибирским царевичем, скорее всего, состоялся в 1613 г. Вряд ли он продлился долго. Бурные события того времени и, в первую очередь, стремление обеспечить свое материальное положение требовали личного присутствия царевича в Москве. 30 июня 1613 г. он получил из Печатного приказа грамоту на с. Хрепелево в Устюжне Железопольской. 14 ноября из того же приказа царевич получил грамоту на поместья в Касимовском уезде. Задержаться в Касимове надолго Араслан Алеевич вряд ли смог ранее 1614/1615 г.
6 марта 1614 г. в жалованной грамоте из приказа Казанского дворца он впервые назван новым касимовским царем. 6 августа о назначении объявлено официально. 7 августа Араслан Алеевич был на приеме у Михаила Федоровича. 30 октября Араслан присутствовал на встрече датского посланника Иверднига.
14 апреля 1616 г. Араслан Алеевич и его дядя Молла ибн Кучум приняты царем Михаилом Федоровичем149.
18 ноября 1617 г. царь присутствовал на приеме персидского шаха Аббаса Коя-салтана и Булан-бека150.
<PAGE 22> 1618 г. (возможно начало 1619 г.) царь находился в столице и со своими даточными людьми принимал активное участие в обороне от королевича Владислава. Возможно, Араслан Алеевич присутствовал в Москве, с небольшими перерывами, с ноября 1617 г. по 1619 г. «В 126-м и 127-м годех, как польский королевич стоял под Москвой, царь Араслан Алеевич был на Москве в осаде и на выласку людей своих посылал... Как был Саадачной с черкасы под Касимовом, и его службою и радением многие черкасы побиты»151.
В феврале 1623 г. Араслан Алеевич находился в Москве. Он получил аудиенцию царя (13 февраля)152 и патриарха (2 мая)153. Вполне возможно, что это далеко не все поездки царя из Касимова. Дворцовые разряды фиксировали не все события. В феврале этого года в Москве женился родственник Араслана (племянник по жене Салтан-бике, по первому ее браку) Михаил Кайбулин (до крещения — Кутлу-Гирей ибн Арслан-Али)154. Не была ли поездка вызвана этим? Но о присутствии на свадьбе дяди-мусульманина ничего не известно.
Таким образом, большинство отлучек Араслана Алеевича из Касимова, по источникам, связаны с выполнением определенных дипломатических функций (см. третью сноску). Хотя правильнее считать, что с решением тех или иных своих имущественных и правовых вопросов. Присутствие при приеме послов — это, скорее всего, не планируемые заранее события. Участие в приемах наглядно показывает место касимовского царя в реалиях того времени. Не трудно заметить, что интенсивность поездок в Москву падает после 1619 г., когда из польского плена возвратился отец нового московского государя, патриарх Филарет. Можно предположить, что именно им было принято решение о ликвидации Касимовского царства. Косвенным доказательством этого служит и факт, что царевичу Сеид-Бурхану возвратили доходы с посада г. Касимова, рыбных ловель и кабаков только со смертью патриарха. Побывав в польском плену, Филарет Никитич мог взглянуть на многие русские дела как бы со стороны, глазами европейца. Он мог почувствовать некую иронию иностранцев по отношению к возникшей в Москве традиции демонстрировать им марионеточных царьков. Да и другие свои функции царство перестало выполнять. Получается так, что вскоре после возобновления Касимовского царства, а точнее титула касимовского царя, в Москве не знали, что с ним делать и как использовать его дальше. Поэтому логично, что Сеид-Бурхана оставили только царевичем, одним из многих в России XVII в. Вспомнят о Кучумовичах уже только при Алексее Михайловиче. Но и тогда Сибирские и Касимовские царевичи (титулы постепенно превращались в родовые прозвища) выполняли исключительно придворные функции155. И даже крещение не позволяло им претендовать на участие в управлении страной, как это было в XVI в. с Михаилом Кайбуловичем (Муртаза-Али ибн Кайбула) и Симеоном Бекбулатовичем (Саин-Булат ибн Бик-Пулад). Это станет возможным только при Петре I. А пока они оставались только желанными партнерами для заключения браков с ближайшей родней правящей династии и первостепенной знатью156.
1Юрт (тюркск.) — владение, место жительства, страна, земля. Значение термина менялось со временем. На рубеже XIV-XV вв. — это местонахождение ставки феодала или хана, позднее — дом, место жительства (Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды. М., 1973. С. 43-44, 111-112). В нашем случае — это второе понятие, а также место расквартирования военного отряда Чингисида. При этом понятие юрта распространялось на город, но не на уезд. Касимов правильнее всего называть юртом. Не случайно, в документах упоминаются касимовские цари, но никогда — Касимовское царство.
2Старинный татарский некрополь в Касимове не сохранился. Поэтому мы можем пользоваться только данными, приводимыми в литературе, и отдельными скудными архивными упоминаниями косвенного характера (Вельяминов-Зернов В.В. Исследования о касимовских царях и царевичах. СПб., 1864. Ч.2. С.I-XVI, 95-96, 486-498; 1866. Ч.3. С.39-60, 299-315; Радлов В.В. Разбор надписей надгробных камней найденных в 1886 г. в Касимове // Записки имп. Академии наук. СПб., 1890. Т.61, кн.1. С.1-8; Селиванов А.В. Раскопки в г. Касимове в 1886 г. // ТРУАК за 1887 г. Рязань, 1888. Т.II, вып.2. С.28-30; [Корш Ф.Е. О татарских надписях в касимовской текиэ] // Древности: Труды Восточной комиссии имп. Московского археологического общества. М. 1889. Т.1, вып.1. С.18-20 отд. паг.; Трутовский В.К. Надгробные надписи из Текие Афган Мохаммед Султана в г. Касимове // ТРУАК за 1890 г. Рязань, 1891. Т.V, вып.9. С.149-153 (таблицы); он же. Текие Афган Мохаммед Султан в г. Касимове и вновь открытые в ней могильные плиты с надписями // Древности: Труды Восточной комиссии имп. Московского археологического общества. М., 1891. Т.2, вып.2. С.195-211; Кобеко Д.Ф. Надгробные надписи в Касимове // ТРУАК за 1892 г. Рязань, 1893. Т. VII, вып.5. С.87-88; он же. Еще о надгробных надписях в Касимове // Там же. 1894. Рязань. 1895. Т.IX, вып.1. С.63-64; Шишкин Н.И. История г. Касимова с древнейших времен. 3-е изд. Рязань, 1999. С.184-193). Но даже эти сведения позволяют предположить, что Касимов на протяжении как минимум XVI — первой половины XVII в. (до начала массового крещения татарских царевичей) являлся предпочтительным местом захоронения мусульман-Чингисидов. Проглядываются определенные параллели с г. Сарайчуком (ныне с. Сарайчик Махамбетовского района Атырауской области Казахстана). Некоторые ученые склонны видеть в последнем доисламский культурный центр Дешт-и-Кипчака. Впоследствии он начинает играть сакральную роль для рода Джучндов (потомков старшего сына Чингисхана Джучи) как курук — сосредоточие их фамильных гробниц. Именно там восходил на престол Золотой Орды целый ряд ханов, а впоследствии находил свое посмертное пристанище. По некоторым археологическим данным, верхний слой городища (1-1,5 м) образован развалинами сырцовых и кирпичных погребальных сооружений XV в. (Галкин Л.Л. Двухсторонняя литейная форма XIV в. из Сарайчика // Советская археология. 1978. №2. С.282). После распада Золотой Орды область города входила в своеобразный домен правителя Ногайской Орды. Есть данные о намерении возвести в городе бийский дворец и мечеть. Была там и тюрьма. Место ногайской столицы и джучидо-мангытский некрополь продолжали почитаться у местных тюркских кочевников и в дальнейшем. Подробнее о Сарайчуке а также литературу по теме см.: Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. М., 2001. С.583-598; он же. Сарайчук: переправа, некрополь, столица, развалины // Тюркологический сборник. 2001. М., 2002. С.225-244. Потеряв с выездом в Россию связь с Сарайчуком, служилые Чингисиды, по-видимому, стремились создать на новом месте, в новых условиях нечто похожее. Хотя, конечно, Касимов не мог сравниться с положением своего прототипа. Имеются сведения, что и рядовые татары из ряда регионов России до революции стремились быть похороненными в этом городе (Горделевский В.А. Элементы культуры у касимовских татар: (Из поездки в Касимовский уезд) // Труды Общества исследователей Рязанского края. Рязань, 1927. Вып.10. С.27).
3В 1570/71 г. при приеме гонца императора Максимилиана присутствовали Саин-Булат ибн Бик-Пулад касимовский и Михаил Кайбулович (перед этим Михаил присутствовал на приеме датского посланника); 30 октября 1614 г. Араслан Алеевич присутствовал на встрече датского посланника Ивердинга; 14 апреля 1616 г. перед царем касимовским царем принимали английского посла Джона Меррика; 18 ноября 1617 г. был на приеме послов персидского шаха Аббаса Коя-салтан и Булан-бека (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1614-1621 г. Д.1. Л. 1; 1659 г. Д.1. Л. 1; Бантыш-Каменский Н.Н. Обзор внешних сношений России (по 1800 г.). М., 1894, Ч.1. С.215; Шишкин Н.И. Указ. соч. С.53). Приведен первый зафиксированный случай и эпизоды, связанные с Арасланом Алеевичем.
4Ураз-Мухаммед, будучи царевичем, беседовал по поручению Федора Ивановича с послом киргиз-кайсацкого царя Тевккеля Кулмаметом по поводу принятия казахами русского подданства (1594-1595 гг.), принимал его у себя в поместье, писал по просьбе московского царя к Тевккелю о посылке посла Вельямина Степанова (РГАДА. Ф.122. Оп.1. 1594 г. Д.1; 1595 г. Д.2. Л.22).
5Арасланалей, Расланалей, Урусланалеев, Алп-Араслан, Араслан Алей Алеевич. Правильно — Арслан ибн Али. О нем см.: Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.1-60; Шишкин Н.И. Указ. соч. С.52-75; Беляков А.В. Касимов после Смутного времени (по документам РГАДА) // Рязанская вивлиофика. Рязань, 2001. Вып.2. С.31-38; он же. Царь Араслан Алеевич и посад Касимова в начале XVII в. // Рязанская старина. 2002. М., 2003. Вып.1. С.56-64. В данной статье используется имя Араслан Алеевич — принятое в приказном делопроизводстве XVII в.
<PAGE 24>6Миллер Г.Ф. История Сибири. М., 2000. Т.II.
7Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб., 1841. Т.II. С.1-23.
8Али ибн Кучум в 1600 г. объявил себя сибирским ханом и продолжал борьбу с Россией. В 1607 г. попал в плен. Испомещен в Ростовском уезде в дворцовом селе Василеве с деревнями (1342 чети). Постоянно проживал в Ярославле. В 1641/42 г. поселился в Касимове, где и умер 27 октября 1649 г. (РГАДА, Ф.141. Оп.1. 1649 г. Д.35, Л.54; Ф.131, Оп.1. 1636 г. Д.2).
9Ханздаза (Кандаза) — дочь ногайского бия Дин-Ахмеда (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3, С.3).
10Хансюер (возможно Джансюер) ибн Али (Алеевич). В литературе встречается еще написание Енсюер или Янсюер, однако это имя носил брат упомянутого выше, попавший в плен в июле 1607 г. (Миллер Г.Ф. Указ. соч. Т.II С.37, 234). В России Хансюер имел оклад поместный — 1050 четей, денежный — 120 рублей (РГАДА, Ф.131, Оп.1 1619 г. Д.2. Л.4-6). Испомещен в Касимовском уезде (Документы Печатного приказа (1613-1615) / Сост. С.Б. Веселовский. М., 1994. С.120). В 1613-1615 гг. находился под Смленском с братом Янсюером и тремя дядями (по-видимому, это были испомещенные царевичи Молла (Молта), Азим (Хадумм, Хаджим) и Андрей Кучумовичи) в полку воевод стольника Дмитрия Мамстрюковича Чепкасского и Ивана Федоровича Троекурова, откуда с боя отъехал «с пьяна» в Литву. Не получив там желаемого содержания (находился «бес приюта... и жалованья»), перебрался в Крым. Во время очередного династического переворота откочевал в приазовские степи, где был схвачен русскими казаками в плен. 25 марта 1630 г. сослан под приставом в Соликамск. Ему назначен поденный корм в 4 копейки, сохраненный до смерти царевича. Там у него упоминается дочь. В 1635 г. стало известно, что его брат, сибирский царевич Аблай ибн Али, призывал калмыков совершить поход на Соликамск и освободить Хансюера. Найдя, что «город погнил, худ», свинца и служилых людей мало, власти перевели царевича в Устюг. Для этих целей там построили новую избу, огородили ее крепким тыном и держали Хансюера «за сторожи с великим береженьем». В 1638 г. его отец, сибирский царь Али, упросил Михаила Федоровича отпустить сына в Ярославль на поруки. Поручную запись подписали царь Али и царевич Алтанай ибн Кучум. (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1631 г.. Д.2; 1635 г. Д.1; 1638 г. Д.4). Она упоминается в описи Архива Посольского приказа 1673 г. (Опись Архива Посольского приказа 1673 г. М., 1990. С.328; Разрядная книга, 1598-1638 гг. М., 1974. С.254).
11Ураз-Мухаммед ибн Ондан — царевич казахской орды. Взят в плен в Сибири в 1688 г. (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.97). Первоначально испомещен в Бежецком Верхе в селе Гори с деревнями (Акты служилых землевладельцев XV — начала XVII вв. М., 1998. Т.II. №117). Имел оклад: поместный — 2000 четей, денежный — 200 рублей (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1619 г. Д.2. Л.4). Известен как полковой воевода. В 1600 г. стал касимовским царем. Принял активное участие в событиях Смутного времени, убит Лжедмитрием II 22 ноября или 1 декабря 1611 г. Подробнее о нем см.: Fraehn C.M. Uras-Muhammedis chani Kasimowiensis, quae in Akademie Imp. Scient. museo Asiatico Asservatur, Theca koranica, interpretatione illustrata // Fraehn C.M. Variae incriptionics arabicae vel primo explanatae vel novis post alios curis tractatae // Mémories de l'Academie Impériale des sciences de St.Pétersborg. St.Pétersborg, 1822. T.VIII. S.497-522; Dorn B. Das Asiatische Museum der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften zu St. Petersburg. St. Petersburg, 1846. S.6, 28, 133, 169; Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.97-498; Рахимзянов Б.Р. Касимовское царство в Смутное время // Точка зрения: Сб. ст. Казань, 2000. Вып.3. С.89-97.
12Мухаммед-Кул (Магметкул, Мухаммедкули, Маметкул) ибн Атаул. Племянник сибирского царя Кучума. Взят в плен в 1582 г. (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.48). В России его первоначально поместили в Бежецком Верхе (РГАДА, Ф.131. Оп.1. 1600 г. Д.1). Регулярно упоминается как полковой воевода. В 1586/87 г. к нему выехала жена (Там же. Ф.141. Оп.1. 1589 г. Д.24. Л.1), в 1595 г. — мать (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.49). В России женился на дочери касимовского царя Араслана ибн Али и царицы Фатимы — Алма-бике и сестре Ураз-Мухамеда ибн Ондана Ай-ханыш (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59 Л.89-93; Ф.134. Оп.1. 1634 г. Д.1). Его дочь была замужем за сибирским царевичем Алтанаем ибн Кучумом (Там же. Ф.131. Оп.1. 1623 г. Д.10. Л.6). В XVII в. владел вотчиной в Ярославском уезде, д. Заозерская (Там же. Ф.141. Оп.1. 1617 г. Д.2а. Л.2-4). Его оклад: поместный — 2000 четей, денежный — 200 руб. — высший предел для царевича (Там эе. Ф.131. Оп.1. 1619 г. Д.2. Л.4). Умер в декабре 1618 г. (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.47).
13РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1600 г. Д.1.
14Там же. 1627 г. Д.1. Л.27-56.
15Азим (Хадумм, Хаджим) ибн Кучум, Хасюер ибн Али, Андрей ибн Кучум (Документы Печатного приказа (1613-1615). С.120, 419).
16Миллер Г.Ф. Указ. соч. Т.II. С.223, 226. На основании этого Миллер сделал ошибочное положение о посылке Алеем сына в Москву в 1605 г. (Там же. С.35). В 1603 г. Борис Годунов отпустил в Сибирь некоторых жен Кучума и царевича Канчувара ибн Кучума (Там же. С.34-35).
17РГАДА. Ф.134. Оп.1. 1622 г. Д.1. Л.27-28.
18Там же. Л.31-32.
<PAGE 25>19В подавляющем большинстве публикаций документов Смутного времени отсутствуют какие-либо упоминания об Араслане Алеевиче и других Кучумовичах. Это позволяет поставить вопрос о необходимости их поиска в архивных собраниях.
20Лаврентьев А.В. Царевич-царь-цесарь. Лжедмитрий I, его государственные печати наградные знаки и медали, 1604-1606 гг. СПб., 2001. С. 71.
21Моисеев М.В. К истории землевладения рода Юсуповых в начале XVII века // РД. М., 2004. Вып.10. С.202.
22Антонов Л.В. К начальной истории нижегородского ополчения // Там же. 2000. Вып.6. С.196-240.
23Кутлуг-Гирей (Култугилдей, Кутлугирей) ибн Арслан-Али (Арасланович, Арсланеевич, Расланалеевич) — сын служилого царевича Арслан-Алп ибн Кайбулы и царицы Ураз-салтановны. После смерти отца проживал с матерью в с. Дубровка Касимовского уезда (Документы Печатного приказа (1613-1615). С.336). В 1616 г. крестился с именем Михаил (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1616-1643 г. Д.1). В 1623 г. женился на Марии Григорьевне Ляпуновой (Там же. 1623 г. Д.1; Опись архива Посольского приказа 1626 г. М., 1977. Ч.I. Л.566). Умер около 1623/24 г. (Там же. Л.348 об.). Владел поместьем в Нижегородском (с. Алексеево) и Касимовском (с. Дубровка?) уездах. После смерти царевича его вдове дали поместье мужа в Касимовском уезде — 624 чета (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1621 г. Д.17. Л.99-102; Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.23; Ф.233. Кн.19. Л.71).
24Ак-Кобек ибн Муртоза ибн Ахмед (Ахмат) — астраханский хан 1532-1533 и 1545-1547 гг. Являлся ставленником черкасских князей (Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. С. 219-221).
25Мустафа-Али (Мустафали, Мустофалей) ибн Кайбула (Кайбулин, Кайбулович). Касимовский царь с апреля 1584 г. (Дополнение к актам историческим, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб., 1846. Т.1. С.198-199). С 1587 г. не упоминается, но в 1608 г. умерла его 17-летняя дочь Так-Бильды (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.493). Известна его жена Салтан-бике, дочь романовского мурзы Али ибн Кутума (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.19-21, 89-93).
26Тамже. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.27-56.
27Ураз-Мухаммеда убили в ноябре-декабре 1610 г., а Лжедмитрия II — 11 декабря того же года.
28Рахимзянов Б.Р. Указ. соч. С.95.
29Акты служилых землевладельцев. Т.II. №325.
30В 1612/13 — 1615/16 гг. дьяк приказа Большого дворца (Богоявленский С.К. Приказные судьи XVII в. М.; Л., 1946. С.301).
31Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией имп. Академии наук. СПб., 1836. Т.III. №218. С.278.
32Там же. №15. С.17-19. Известна также наказная память Спасо-Прилуцкому монастырю от 14 января 1613 г. о сборах и повинностях на содержание ратных людей. Собирать их пришлось будущему родственнику царевича касимовскому сеиту Ак-Мухаммеду Белякову Шакулову, тестю Араслана (Акты юридические, или Собрание форм старинного делопроизводства. СПб., 1838. №339. С.364; №373. С.396)
33См., например: Гордон П. Дневники. М., 2000. Т.1; 2003. Т.2.
34Около 1569 г. в Романове испоместили выезжих ногайских мурз, родоначальников Кутумовых и Юсуповых в России, с обязательством содержать отряд в 225 татар (Акты служилых землевладельцев XV — начала XVII вв. М., 1997. Т.1. №307; РГАДА. Ф.1240. Оп.1. 1612 г. Д.15 (документ указан М.В. Моисеевым); Ф.131. Оп.1. 1613 г. Д.2.
35Он являлся братом касимовской царицы Салтан-бике (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.89-93).
36Описание документов архива бывших Большесольских посадских изб и ратуши, найденного в посаде Большой Соли Костромского уезда XVI-XVIII вв. / Сост. Н.Н. Селифонтов. СПб., 1902. С.173-174, 190; РГАДА. Ф.1030. Оп.В(3). 1612 г. Д.2. Л.1; Ф.1209. Оп.1. Кн.901. Л.156 об.
37РГАДА. Ф.141. Оп.1. Д.1636/79. Л.5.
38Документы Печатного приказа (1613-1615). С.206.
39Готье Ю.В. Замосковный край в XVII в. М., 1937. С.113-114.
40Документы Печатного приказа (1613-1615). С.324.
41РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1 Д.6-7. По писцовой книге Касимовского уезда 1627 г. за сыном царя Сеид-Бурханом числилось в обоих уездах 3795 четей с полуосьминою в одном поле, сенных покосов 9110 копен, рыбные ловли и бобровые гоны в 19 озерах, 13 деревьев со пчелами и 2023 бортных дерева без пчел (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.150-151). Можно встретить иное распределение упоминаемых населенных пунктов по уездам. Нужно помнить, что в Мещере понятие уезда было неустойчивым. Это же относится и к его границам (Дубинская Л.Г. Социально-экономическое положение крестьян во второй половине XVII в. (по материалам Мещерского края). Автореферат дис. ... канд. ист. наук. М., 1967. С.11-12.
42Беляков А.В. Касимов после Смутного времени (по документам РГАДА). С. 32; РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д. 8. Л.50, 57, 130.
43Документы Печатного приказа (1613-1615). С.372.
44Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.1-2.
45Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. С.313, 375.
<PAGE 26>46Полное собрание русских летописей. М., 2000. Т.XIII. С.333.
47Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.2. С.XI.
48Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины в России во второй половине XVI в. М., 1996. С.46.
49РГАДА. Ф.141. Оп.1. Д.1636/79. Л.4-5.
50В разное время она являлась супругой казанских ханов Джан-Али, Шах-Али, Сафа-Гирея. Известный служилый царь Утемиш-Гирей (Утямаш) ибн Сафа-Гирей (Александр Сафакиреевич) Утемиш-Гирей — ее сын (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. 1863. Ч.1).
51РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.19-21, 89-93.
52РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.4.
53Там же. Л.13-16, 20.
54РГАДА. Ф.138. Оп.2. Д.2; Ф.137. Оп.1. Посольский приказ. №1.
55Подробнее об этом см: Беляков А.В. Царь Араслан Алеевич и посад Касимова в начале XVII в. С.62-63.
56Там же. С.62.
57РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.16-20.
58В данном случае четь (четверть) — мера сыпучих тел, равная 6 пудам.
59В это время в Ярославле жили: сибирский царь Алей ибн Кучум, сибирские царевичи Алтанай ибн Кучум (с женой, дочерью царевича Мухаммед-Кули ибн Атаула) и Култуган ибн Али (умер 2 октября 1623 г.) две жены племянника Кучума Мухаммед-Кули ибн Атаула Алма-бики и Айханыш (дочери касимовского царя Араслана), опальная жена Араслана Алеевичз Нагел-Салтан (родная сестра Исенея Карамышева), а также вдова шемоханского царевича Шихима царица Ханыш с дочерью и кормовые мурзы (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1623 г. Д.9; 1627 г. Д.1. Л.59; 1626 г. Д.4. Л.3-4). В Москве находился царевич Андрей Кучумович. (Там же. Ф.130. Оп.1. Д.1619/2). Последний упоминается и во Владимире (Там же. 1626 г. Д.1. Л.3).
60Напрашивается вопрос: а не была ли деревня Белякова передана во владение сеида Белек Шакулова? Известно, что касимовский царь Шах-Али был женат на Буляк-шад-бикем, дочери некоего сеида Джурджия. Не могла ли она быть из рода Шакуловых? В.В. Вельяминов-Зернов планировал опубликовать родословную Шакуловых в так и не вышедшей 2-й части четвертого тома своего исследования о касимовских царях и царевичах. Шах-Али мог дать своему родственнику данную деревню в пользование, как это делал Араслан Алеевич. Наблюдения за Чингисидами в России XVI — начала XVII вв. наталкивают на мысль, что среди их жен почти в обязательном порядке должны были иметься дочери сеидов и ногайских мурз. Но для окончательного подтверждения этого у нас слишком мало данных (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.1. С.527).
61РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.26.
62Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.83-220.
63Впервые фиксируются в 1554 г. Судя по всему, под царевым полком следует подразумевать татар царя Шах-Али (второе наименование — шигалеевы татары). Предположительно, его основу составляли казанские и, может быть, большеордынскне татары, выехавшие в Россию в 1502 г. с отцом Шах-Али, царевичем Бахтиаром ибн Ахматом. Сеитов полк — это городецкие татары, составлявшие военные отряды предыдущих царей и царевичей касимовских. По-видимому, со сменой династий формировались новые отряды касимовских правителей; прежние же не находились в их компетенции. Так царю Мустофе-Али Ибн Кайбуле подчинялись только татары, полученные им в наследство от отца Кайбулы ибн Ак-Кобека. Данный отряд находился в коллективном управлении братьев Кайбуловичей. По крайней мере, именно такую практику мы видим с середины XVI в. Кучумовичи уже не имели собственных военных отрядов и давали определенное количество даточных со своих поместий (Разрядная книга 7123 года // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских. М., 1849. Кн.2. С.9 отд. паг.; Разрядная книга, 1475-1598 гг. М., 1966. С.148; Документы походного архива воеводы Василия Дмитриевича Хилкова 1580 г. / Подгот. к печати Б.Н.Флоря // Памятники истории Восточной Европы. М.; Варшава, 1998. Т.III. С.205, 207).
64Подробнее об этом см. Беляков А.В. Касимов после Смутного времени (по документам РГАДА). С.32-35.
65Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. М., 1822. Т.III. №58.
66См.: РГАДА. Ф.131. Оп.1. Ф.141. Оп.1.
67РГАДА. Ф.159. Оп.2. Д.2993; Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.5-6.
68Книга сеунчей 7123 г. // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских. М., 1849. Кн.4. С.18 отд. паг.
69РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1625 г. Д.22. Л.11-11 об.
70Там же. 1624 г. Д.26. Л.3-5.
71Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.461-502.
72РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.10.
73Смирнов П.П. Города Московского государства в первой половине XVII в. Киев. 1917. Т.I, вып.I. С.89-90. Но известно, что романовские татары ведались в посольском приказе еще в XVI в. (Акты служилых земледельцев. Т.I. №307).
<PAGE 27>74РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1625 г. Д.22. Л.1.
75Там же. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.14
76Там же. 1628 г. Д.14. Л.4.
77Там же. 1627 г. Д.1. Л.29.
78Тамже. Л.57.
79Четь — в данном случае мера площади равная 0,564 гектара.
80Аталык — в русской традиции — дядька. Их жены могли быть кормилицами и няньками (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1634 г. Д.4). Аталык являлся очень уважаемым человеком, ему поручалось воспитание детей царей и знати. Как правило, они и сами являлись представителями достаточно видных семей. Их дети носили титул имелдеша — молочного брата — и входили в число наиболее доверенных лиц. Молочное родство подразумевало дружбу с детства, и в тоже время не могло быть использовано в династических спорах. Положение данной группы аристократии напрямую зависело от положения воспитанника или молочного брата. Поэтому рядом с выезжими царевичами мы часто видим их аталыков и имелдешей.
81РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.28-30.
82После смерти Араслана Алесвича в земельных пожалованиях произошла перемена: Келмамету аталыку Ангилдееву оставили только деревню Шосту (125 четей без четверика); Аликей мурзе Акаеву сыну Тенишеву поменяли половину деревни Шишкиной на половину деревни Куземкиной: Кутлушай сеид Янмаметев получил в деревне Куземкиной 9 крестьянских и бобыльских дворов; Сара Еломанов потерял половину деревни Куземкиной; Деум Бентемирев получил в деревне Куземкиной 46 четей; Алмамет мурза князь Алышев также получил жеребей в деревне Куземкиной — 8 крестьянских дворов и 50 четей земли (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.4. Л.4-6, 13).
83В скобках указан год поступления на службу.
84Искаженное хафиз — особое лицо духовного чина, профессиональный чтец Корана.
85Выехал с царевичем Келмаметом ибн Кучумом и служил у него до того как его «литовские люди убили» (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.30).
86До этого служил царевичу Азиму ибн Кучуму (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.31). 20 мая 1613 г. царевичам Азиму и Хансюеру ибн Алею «по-прежнему отказали» село Рубетцкое с деревнями (Документы Печатного приказа (1613-1615). С.120). Царевич умер до сентября 1615 г. (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1615 г. Д.4. Л.19).
87В другом месте упоминается, что он бил челом в службу задолго до Араслана Алеевича. В 1618 г. отвечал за казну. Известен его брат Богдан: ставил перед царем еду. В 1618 г. их обвинили в попытке отравления кореньями царя. Там же упоминается еще один человек Алея: «Да у царя де есть татарин, Шихом зовут, ворожит во многих мерех, а царь де его ворожбы держитца» (Беляков А.В. Царь Араслан Алеевич и посад Касимова в начале XVII в. С.60-61).
88Калмык. Его прислал из Сибири к сыну в 1601 г. Алей ибн Кучум (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.50; Миллер Г.Ф. Указ. соч. Т.II. С.33).
89До этого служил у Култутана (Кутлугана) ибн Алея (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.53).
90Овиновы (Авиновы) — старинный новгородский боярский род. Его представители были, в том числе, и новгородскими посадниками. Прадед, дед и отец Ивана Овинова служили по Владимиру. При Борисе Годунове Иван Годунов «по недружбе» разорил их. Поэтому Елизарий Овинов бил челом на службу касимовскому царю Ураз-Мухаммеду (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.13). Впоследствии касимовскому царевичу Сеид-Бурхану будет служить некто стряпчий Петр Овинов, по-видимому, сын Ивана (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1647 г. Д.16. Л.18).
91В 1647 г. упоминается как стряпчий царевича Сеид-Бурхана. Жил в Москве в Татарской слободе (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1647 г. Д.16. Л.4).
92В документах назван русским. По-видимому, под этим словом подразумевалось вероисповедание (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.14. Л.15).
93Князья Кугушевы-Еникеевы-Тенишевы стояли в XVI — начале XVII вв. во главе темниковских татар (Акты служилых землевладельцев XV — начала XVII вв. М., 2002. Т.III. №185-193). Аликей Тенишев упоминается как приказной человек царя Араслана (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1623 г. Д.8).
94До этого служил у князя Михаила (?) Канаева (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.49).
95После смерти Араслана два с половиной года служил его сыну Сеид-Бурхану (был его холопом), а затем бежал в Ярославль к царевичу Алтанаю ибн Кучуму (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.12).
96Список составлен по: РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.28-55.
97Токмаков И.Ф. Список материалов по археографии Рязанского края, хранящиеся в Московском главном архиве Министерства иностранных дел и его библиотеке // Журнал Рязанской ученой архивной комиссии. Заседание 22 сентября 1886 г. Рязань, 1886. С.57.
98Улан, правильно Оглан (огл - сын) — царевич, по своему статусу напоминающий русских князей-изгоев; предки огланов, хотя и принадлежали к потомкам Джучи, но давно потеряли права (или, скорее, шансы) на престол ханов Золотой Орды (Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды // На стыке континентов и цивилизаций... Из опыта образования и распада империй X-XVI вв. М., 1996. С.365). Они находились при дворе того или иного правителя или служилого царя или царевича. Известно их присутствие в Касимове: «а велел быть в Муроме царевичем Салтагану да Зенаю с уланы и со князии со всеми казаки» (1505 г.) (Разрядная книга, 1473-1598 гг. С.36). Некий <PAGE 28> Чура-Мухамед-улан похоронил свою жену Хан-Пупай-бикем (родственницу Шах-Али?) в Касимове (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.I. С.527). Данные Чингисиды могли попасть в Россию при присоединении Казани и Астрахани. Возможно, имелись огланы, служившие непосредственно великому князю: «В Вязьме были Шигалей, царь казанской, да городецкий царевич Еналей, да Япанча улан» (1528 г.) (Разрядная книга, 1475-1598 гг. С.72). При крещении они получали княжеское достоинство и занимали видное положение среди остальной знати, но ниже других Чингисидов). Так, между 1501/02-1520/21 гг. известен некий кн. Уланов Борис Тебет (Разрядная книга, 1475-1598 гг. С.33, 48, 52, 55, 61, 64, 67). Следы их присутствия отмечаются и в топонимии. Так, под Касимовым есть деревня Уланова Гора (Вельяминов-3ернов В.В. Указ. соч. 1887. Ч.4. С.112-113). Выявление данной группы Чингисидов в России имеет свои трудности: прозвище улан часто встречается в понятии парень, конный ратник (Веселовский С.Б. Ономастикон. Древнерусские имена и прозвища. М., 1974. С.331).
99Собрание государственных грамот и договоров. М., 1819. Т.II. №26.
100РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.14.
101Там же. 1627 г. Д.1. Л.1; Разрядная книга 7123 года. С.9 отд. паг.
102РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.86, 97, 134-136; Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.4.
103Документы Разрядного приказа о походе А. Лисовского / Подгот. к печати Б.Н. Флоря // Памятники истории Восточной Европы. М.; Варшава, 1995. Т.I. С.93.
104До этого темниковский кабак одно время уже принадлежал касимовским царям Шах-Али и Саин-Булату (Антонов А.В. Акты служилых татар 1525-1609 годов // РД. М., 2001. Вып.7. С.219-232).
105РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.86, 106-108, 74, 76-78.
106Приводимые имена не дают оснований видеть в них литовцев захваченных в плен в многочисленных войнах XVI — начала XVII вв. По реке Курше, правый приток р. Нармы, приток р. Гусь, местные жители издавна звались «Литва», «литва головастая», «литва некрещеная». Есть два подхода в объяснении данного названий: 1) потомки литовских воинов, захваченные в плен в период противоборства рязанских князей с Литвой в XIV-XV вв. (Горбунов Б. В. Куршаки («литва», «литва головастая», «литва некрещеная») // Рязанская энциклопедия. 2-е изд. / Глав. ред. В.Н. Федоткин. Рязань. 1999. Т.1. С.546-547); 2) представители местных балтских племен (археологически на настоящий момент не подтверждено) (Топонимический словарь Рязанской области. Рязань, 2001. Вып.1. С.124-125). Известны жалобы на царя Араслана Алеевича: «а дают за латышей за некрещенных женок руских насилством, и в свою веру их приводят, и бусурманят» (Беляков А.В. Касимов после Смутного времени (по документам РГАДА) С.31-38).
107РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1; Д.1628/14.
108Там же. 1628 г. Д.11. Л.10-11.
109Беляков А.В. Царь Араслан Алеевич и посад Касимова в начале XVII в. С.56-64.
110РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1627 г. Д.1. Л.17.
111Там же. Л.15, 17, 18.
112Беляков А.В. Касимовские воеводы XVI в. // Вторые Яхонтовские чтения: Материалы науч.-практ. конф., Рязань, 23-25 окт. 2002 г. Рязань, 2003. С.101-106.
113Собрание государственных грамот и договоров... Т.III. №142; Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1-е. СПб., 1830. Т.I. №65.
114Они хранятся в РГАДА (Ф.131. Оп.1; Ф.141. Оп.1).
115Вельяминов-Зернов В.В. Указ.соч. Ч.3. С.37-39.
116По-видимому, в это время был еще весьма молод. В 1642 г. упоминается осадным воеводой в Туле (Эскин Ю.М. Местничество в России XVI-XVII вв. Хронологический реестр. М., 1994. №1400, 1403). В 1629 г. оклад составлял 48 рублей (Боярская книга 1639 г. М., 1999. С.100).
117В 1577 г. выборный дворянин по Дорогобужу. С 28 февраля 1585 г. — воевода в Михайлове (Разрядная книга, 1475-1605 гг. М., 1987. Т.III. Л.801). Позднее его служба в полковых воеводах перемежалась воеводствами и посольскими посылками. В 1590/91 г. кн. Звенигородский посылался в Грузию (Обзор Посольских книг из фондов-коллекций, хранящихся в ЦГАДА (коней XV — начало XVIII вв.) / Сост. Н.М. Рогожин. М., 1990. Ч.1. С.140), в 1593 г. посылался в «датцкие немцы», 20 сентября 1595 г. пристав у цесарских послов (Разрядная книга, 1475-1605 гг. М., 1989. Т.III. Л.960 об., 969). Бессменный боярин и дворецкий при дворе Лжедмитрия II (Тюменцев И.О. Смута в России в начале XVII столетия. Движение Лжедмитрия II. Волгоград, 1999. С.544). В 1613/14 г. сыщик в Коломне (Описи Архива Разрядного приказа XVII в. СПб., 2001. С.46). Последний раз упоминается в Касимове 5 февраля 1616 г. (РГАДА, Ф.141, Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.63-64). Исчезает из документов после оставления вятского воеводства (18 августа 1622 г.) (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1621 г. Д.17. Л.360-377).
118В Касимове упоминается 25 июля и 12 ноября 1616 г. (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.47-48, 49, 63, 69-72). Был уже в преклонном возрасте. В 1564/65 г. гонец в Крым (Обзор Посольских книг из фондов-коллекций, хранящихся в ЦГАДА... Ч.1. С.153; Опись Архива Посольского приказа 1673 г. С.378).
119В 1606/07 г. служил по Владимиру с поместным окладом в 600 четей (Народное движение в России в эпоху Смуты начала XVII века. 1601-1608: Сб. документов. М., 2003. С.140). В 1625 г. упоминается как стольник (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1623 г. Д.11. Л.174-176. В Боярской книге 1639 г. <PAGE 29> помещен среди дворян по московскому списку. В 1629 г. его оклад: поместный — 1000 четей, денежный — 110 рублей (Боярская книга 1639 г. С.100, 110). В 1629 г. второй посол в Персию (Обзор Посольских книг из фондов-коллекций, хранящихся в ЦГАДА... Ч.1. С.96).
120Имел оклад: поместный — 800 четей, денежный — 52 рубля (Боярская книга 1639 г. С.100). Ноябрь 1626 — 8 июля 1628 гг. — касимовский воевода во второй раз (Барсуков А.П. Список городовых воевод и других лиц воеводского управления Московского государства XVII в. СПб., 1902. С.96; Токмаков И.Ф. Указ. соч. С.56).
121Упоминается с 29 сентября 1620 г. (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.82-83, 94-96).
122Козляков В.Н. Две малоизвестные коллекции столбцов XVI-XVII вв. // Рязанская вивлиофика. Рязань, 2001. Вып.2. С.47. В 1622/23 г. объезжий голова (?) (Эскин Ю.М. Указ. соч. №1159). В 1604 г. упоминается в жилецком списке по Малоярославцу с окладом в 350 четей (Станиславский А.Л. Труды по истории государева двора в России XVI-XVII веков. М., 2004. С.375).
123РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.1, 114-116, 118-126, 128, 131-136; Д.1621/14. Л.1-21; Токмаков И.Ф. Указ. соч. С.55. Дворянин по московскому списку. В 1604 г. упоминается в жилецком списке по Малоярославцу с окладом в 400 четей (Станиславский А.Л. Указ. соч. С.375). Посланник в Крым в 1616/17-1618/19 гг. (Опись Архива Посольского приказа 1673 г. Л.884-884 об., 829-829 об.).
124Сидел вместе с А. Лодыженским (второй воевода? осадная голова?). С февраля 1623 г. должен был стать воеводой в Касимове (Токмаков И.Ф. Указ. соч. С.55; Опись Архива Посольского приказа 1673 г. Л.569 об.). Его брат Павел — дворянин по Мещере (Станиславский А.Л. Указ. соч. С.374).
125Непонятна причина их упоминания. Встречаются в единственном документе — следственном деле о находке клада в Касимове (РГАДА. Ф.210. Оп.9. Д.15. Л.462-468; Беляков А.В. О находке клада в г. Касимове в 1623 г. // Материалы и исследования по рязанскому краеведению. Рязань, 2003, Т.3. С.59-63). В марте 1623 г. воевода передового полка Рязанского разряда (Эскин Ю.М. Указ. соч. №1167, 1170). 12 сентября 1623 г. упоминается воеводой в Пронске (Антонов А.В. Родословные росписи конца XVII в. М., 1996. С.181).
126Рязанец. Упоминается в 30-40-е гг. XVII в. (Описи Архива Разрядного приказа XVII в. С.112, 312, 464). В марте 1622 г. второй воевода передового полка (Эскин Ю.М. Указ. соч. №1153).
127Токмаков И.Ф. Указ. соч. С.55; РГАДА. Ф.141. Оп.1. Д.1624/26. Л.6-9. Жилец, дворянин по Галичу (?) (Станиславский А.Л. Указ. соч. С.388).
128Токмаков И.Ф. Указ. соч. С.56; Барсуков А.П. Указ. соч. С.96. Неоднократно отправлялся посланником в Крым в 1640/41 — 1642/43 гг. (Опись архива Посольского приказа 1673 г. Л.687 об., 851 об., 854, 856 об., 903, 903 об.).
129РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.59.
130Беляков А.В. Царь Араслан Алеевич и посад Касимова в начале XVII в. С.58.
131Акты, относящиеся до юридического быта древней России / Под ред. Н.В. Калачова. СПб., 1857. Т.1. Стб.320-333.
132РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.93. В 1633 г. корм составлял 30 копеек и получался по полугодиям в Ярославле. Жила царица в Касимове (Там же. Ф.131. Оп.1. 1633 г. Д.12). Известно, что после смерти своего первого мужа Салтан-бике получила на прожиток деревню из его поместья (Там же. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.19-20).
133Взята в плен вместе с дочерью тюменским головой Н.М. Изьединовым в 1608 г. (Миллер Г.Ф. Указ. соч. Т.II. С.37).
134РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1615 г. Д.4. Л.18.
135Там же. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.9. Алтин (алтын) впоследствии станет женой юргенчского царевича Авган-Мухаммеда Арапхановича (1611-1648), в России с 1622 г. После смерти мужа она перевезет его тело из Москвы в Касимов и похоронит в специально построенном мавзолее. Сама жила в Касимове с лета 1650 г. Ей был назначен поденный корм в 50 копеек (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1649 г. Д.35. Л.97, 100). Умерла и похоронена в Касимове в 1652 г. (Трутовский В.К. Надгробные надписи из Текие Афган Мохаммед Султана в г. Касимове. С.149-153).
136РГАДА. Ф.141.Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.20-21.
137Там же. Ф.131. Оп.1. 1635 г. Д.4. Л.3.
138Там же. Ф.141. Оп.1. 1626 г. Д.59. Л.20-21.
139В приданное царица принесла «царя Васильеву [Шуйского — А.Б.] грамоту какова давана грамота Исенею Карамышеву царя Уразмаметевских на людей» (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1628 г. Д.9). И. Карамышев являлся касимовским воеводой во время правления бояр, между окольничим Мироном Андреевичем Вельяминовым (март — август 1610) и Иваном Степановичем Колтовским (1613/1614 гг.) (Народное движение в России в эпоху Смиуты начала XVII века; Барсуков А.П. Указ. соч. С.95). Тогда «заложились за него за Исенеем многие посадцкие люди». Тогда же он захватил одну из мельниц принадлежавших царю Ураз-Мухамеду. В 1616 г. Араслан будет требовать его у своего шурина (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8. Л.47-48).
140РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1635 г. Д.4. Л.3. В Ярославле проживали кормовые мурзы Бердикей и Нурикей Бактазаровы (Бахтуразовы) дети Карамышевы (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1626 г. Д.1 Л.2). Бахтураз Карамышев — сибирский татарин, зять царевича Мухамед-Кули ибн Атаула, выехал в Россию с женой последнего в 1586/87 г. (РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1589 г. Д.24. Л.1). Кем приходилась Наг-салтан Бахтуразу — дочерью, племянницей — остается неясным.
<PAGE 30>141Там же. 1650 г. Д.6. Л.3.
142После смерти царевича жила в Ярославле. Алма-бике получала 50 копеек поденного корма (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1623 г. Д.10. Л.8).
143Там же. Ф.134. Оп.1. 1630 г. Д.1. Л.7, 31. Ее вместе с Алма-бике выдали замуж за Мухаммед-Кула. После смерти царевича жила в Ярославле с поденным кормом в 30 копеек. Ай-ханыш встречается в документах до 1651 г. Поденный корм в это время сокращен до 20 копеек (Там же. Ф.131. Оп.1. 1650 г. Д.6. Л.1.). Ай-ханыш умерла и похоронена в Касимове в 1651-1652 г. (Трутовский В.К. Надгробные надписи из Текие Афган Мохаммед Султана в г. Касимове. С.149-153).
144Молдур (Мулдур, Мулдур-ханыш) — дочь царицы Сюйдеджан, родилась около 1592-1593 г. В 1598 г. взята в плен (Акты исторические... Т.II. С.1-23). После отъезда в Ярославль была замужем за Давлет мурзой Еналеем мурзой Шейдяковым, который умер в Великий пост 1646 г. (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1650 г. Д.6. Л.1; Ф.141. Оп.1. 1646 г. Д.113а. Л.73). Впоследствии жила и умерла в Касимове (Любимов С. Опыт исторических родословий. Гундоровы, Жижемские, Несвицкие, Сибирские, Зотовы и Остерманы. Пг., 1915. С.62). Исчезает из документов после 1671 г. В это время получала корм — 15 копеек — из Касимова. До 1646 г., когда произошло общее снижение поденного корма всем иноземцам, получала 24,5 копейки (РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1671 г. Д.3.; Ф.141. Оп.1. 1646 г. Д.113а. Л.73). Надпись на ее надгробии, приводимая В.В. Вельяминовым-Зерновым указывает другую дату смерти — 1651 г. (Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.306-307).
145Нал-бикем (Нал-бике, Налбику) — дочь царицы Лилинак (?), замужем за неким Дин-Али (Любимов С. Указ. соч. С.63). В документах упоминается как вдова. Встречается в документах до 1651 г. В это время ее поденный корм составлял 18 копеек (РГАДА. Ф.1. Оп.1. 1651 г. Д.6).
146Тур-пача (Тулун-бике?) — дочь царицы Салтаным, родилась около 1595-1596 г. В 1598 г. взята в плен (Акты исторические... Т.II. С.1-23).
147РГАДА. Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.5.
148Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.22.
149Дворцовые разряды, изданные вторым отделением собственной Е.И.В. канцелярии. СПб., 1850. Т.I. Стб.222.
150Там же. Стб.304.
151РГАДА. Ф.141. Оп.1. 1622 г. Д.8; Ф.131. Оп.1. 1695 г. Д.1. Л.4.
152Собрание государственных грамот и договоров... Т.III. №61.
153Дворцовые разряды... Т.I. Стб.553.
154Там же. Стб.537.
155Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1906. С.27.
156Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч. Ч.3. С.413-419.
Беляков А.В. Араслан Алеевич — последний царь касимовский. // Рязанская старина, 2004-2005. С. 8-30./ сост. А.О. Никитин, П.А. Трибунский. — Рязань: Край, 2006. — Вып. 2—3. — 472 с.: [16] л., илл.
Корректировка OCR-макета и HTML-сборка: Гарипов Н.К..
Примечание: соответствующие начала страниц в оригинале сборника
"Рязанская старина" отмечены в виде
<PAGE №>